Жизнеописание гребаной комедии святого Никогда или Смейся, паяц, над разбитой любовью...

Я видел также, что женщины, которые знали или догадывались о том, что их ждет, пытались преодолеть выражение смертельного ужаса в своих глазах и шутили со своими детьми, успокаивая их. Рудольф Хес,  комендант Освенцима Час через час Сигареты травят меня Ночь через ночь Бессонница терзает меня Век через век Женщины рожают меня Миг через миг В жизни происходит фигня Смайл, мазефак, смайл Я иду по дороге и ботинок не жаль Смайл, мазефак, смайл По знакомой дороге или в ад или в рай  (с) Сети Если допустить верность теории множественных вселенных, то, безусловно, "Джокер" Тодда Филлипса - из вселенной, хоть и параллельной, но достаточно далёкой привычным комиксовым экранизациям. Для меня он гораздо ближе к мирам анархизма Бакунина (помните, "страсть к разрушению есть творческая страсть"), театру жестокости Антонена Арто (Хоакин Феникс почти фотографически воспроизводит его облик; и не его ли высказывание - "в явленном мире, говоря на языке метафизики, зло остается перманентным законом, а благо — лишь усилием и, стало быть, еще одной жестокостью, добавленной к первой" - является лучшим ключом к пониманию фильма) и философско-художественным конструкциям французского революционера маркиза де Сада. Однако оставим этот хлеб кинокритикам и искусствоведам. Фильм бьёт наотмашь не своим интеллектуальным содержанием (рефлексия, как и положено в истинном катартическом акте, приходит в конце), а своими живыми острыми эмоциями. Уж простите за личные и профессиональные ассоциации, но команде  невероятно удаётся передать предоргазменное состояние, когда, потеряв чувство реальности, скользишь по лезвию, зная, что обречен сорваться, разрезая душу в кровь и испытывая неземной ужас и восторг. А когда все-таки падаешь,  несешься по лимбу на американских горках, одновременно (хотя разве может существовать там время?) переживая упоение Бытием и Ничто. Только зритель, покупая билет и садясь в уютный зал кинотеатра, ставит на кон не пару секунд сладострастных телесных судорог, а собственный разум. Прямо как у Гессе в "Степном волке". Клоун-Принц преступного мира Готэм-Сити страшен не своим безумием или насилием. Он чревызачайно опасен ИСКУШЕНИЕМ бездны, как край платформы метро. Соблазном той самой крови, о которой Ницше писал, что только ей пишутся настоящие истины. Ощущением пушинки, дрожащей в первых порывах урагана баналього зла. Вотаном, после своей нацистской реинкарнации сходящим в массы эпохи цифрового слабоумия и воплощающем коллективное бессознательное в новой версии Люцифера (сначала скинутого с капиталистических небес, а потом убивающего святое семейство за исключением бога-сына, с которым партия за Землю-Готэм продолжается). Вторым рождением, точнее, перерождением любимца всей русской литературы, маленького человека, когда то, что еще вчера ты считал своей болезнью и мучительно прятал в самые сокровенные вулканы и подвалы души, вдруг становится твоей сутью. То, что Хоакин Феникс сверхчеловечески, нет, сверхактерски прекрасен в этой роли, уже кэп. Он воплощает на экране что-то архетипическое, сходящее в эту историю со страниц Гофмана, По, Гюго, Стивенсона, Уайльда и Достоевского (кто в теме, тот знает, что по одной из комиксовых версий Джокер - шут египетского фараона, доживший до наших дней). Когда-то великий советский актёр, Николай Петрович Караченцев, выросший в семье, как он сам говорил, балетных, был славен тем, что ни в одной своей роли не ходил одинаковой походкой. Но даже его пластические образы бледнеет по сравнению с перевоплощением Феникса - через него не только проходят джокеры Николаса и Леждера, но и вся галерея мирового искусства (включая опереточного мистера Икс и кинговского Пеннивайза). Равно как и никем за эти годы не воспроизводимый смех Аллы Пугачевой в в "Арлекино": через горловые звуки (схожие на шаманское пение) Феникс извлекает из себя не просто страх и слезы, но то, что составляет суть случающегося с ним - навязчивость. В этом смысле прекрасный саундтрек, комбинирующий американские популярные композиции  ХХ в. и инфернальные виолончели Хильдур Гуднаддоттир (которая, кстати, написала к к сериалу «Чернобыль») - не более чем культурный фон для тех, кому нужны подсказки и акценты. Примерно тоже самое для меня со всей этой тематикой "мир сошёл с ума" и "личность против Системы". Конечно, всем, кто любит помайданить стоит посмотреть это кино чтобы хотя бы на таком уровне понять, что такое спираль насилия, почему революция надолго и крепко учит верить в несправедливость добра, а в ее результате к власти приходят клоуны. Но все-таки это яркий фантик, в который завернуть более интересное и вкусное содержание. Как и в любом качественном товаре, он тоже шедевр. Ведь главный месседж - для всех, обездоленных и ненужных, в мире глобального капитала, коррупционной политики и #постправда есть только один путь заявить о себе - я есть и я такой - и испытать счастье и этот путь - разрушение. В этом смысле сравнения с "Таксистом" Скорцезе не только успех, но и приговор - Джокер рано или поздно, волей-неволей станет манифестом для отдельных террористов. Это такой пересказ историй простых чудаковатых (в том числе и в клиническом понимаеии) парней, которых лучше не трогать, типа американского ветерана Джона Рэмбо или российского Данилы Багрова. Только если они жертвы постраматического синдрома внешне- и внутреннеполитических конфликтов, то Артур Флэк, вполне созвучно духу времени, допустимая потеря в необьявленной глобальной гражданской войне.  Конечно же фильм просто неподнятая целина для психологов и им сочувствующих. Ах, Карл Густавич, ответьте нам - Джокер все-таки больше архетип трикстера или Тени Бэтмена? Да что вы, Сизигмунд Якобович, тут больше по Вашей части - маменькин сынок, убийство отца и прочие проделки в духе старика Софокла. Между прочим, господа, - с характерным прононсом вступает в беседу странный Жак в вязанной шапочке с аппликацией жёлтого слона, - поиск отца здесь явно указывает на структурирующую роль Символического в противовес хаоса Означаемого. Но мне здесь явно не хватает образа жены мясника. Все это комплекс недостаточности и гиперкомпенсация, осложненная вдобавок фикционным финализмом - неаккуратно стряхивает пепел сигары себе на лацканы жизнерадостный педагог в очках-велосипедах, похожий на потолстевшего Гарри Поттера. Да дерьмо это слоновье, Альфред - брызгает слюной всколоченный еврейский доктор. - Просто любовь всегда несёт в себе достаточно большой компонент агрессии. Sein унд Dasein - непонятно бормочет под нос денацифицированный ректор университета, складывая на письменном столе портреты Артура и экоактивистки времен выступления в ООН.  Позитивные психологи тихонько, но уверенно отползают в сторону от всяких, прости Господи, коучей и мотивационных спикеров: мол, в своих монологах о счастье он не нас, а их, бесстыжих, имел в виду. Рядом стрекочет киноаппаратом импозантный великан, внутренне уверенный, что это не что иное как история его Нормана Бейтса и его мамочки на постмодернистский лад. А в это время главный герой пьёт семь препаратов и пишет в дневнике: "худшее в психической болезни то, что все хотят, чтобы ты вел себя так, как будто ее нет». В моем детстве крошка-енот пел, заглядывая в зеркальную гладь воды: поделись улыбкой своей и она не раз к тебе вернётся. Детям в силу гуманности только не сообщали, что улыбки бывают разные и имеют разную ценность. Фильм Джокер для тех, кто хочет в  начале ХХІ века разгадать загадку улыбки Творца,  взирающего на счастливчиков своего мира в перерывах между более интересными шоу. Только, боюсь, вы не оцените его шутки. Ведь в конце концов старина Джокер прав - юмор действительно вещь весьма субъективная.